Елена Бердникова, «Новая»
В годы Второй мировой войны великий писатель многократно обращался к немцам в эфире Би-би-си. Последнее его обращение прозвучало 10 мая 1945 года. А впервые голос настоящей, а не мифической Германии зазвучал в марте 1941 года из так называемых «народных приемников», единственно дозволенных немцам радиоустройств, которые сам народ прозвал «глоткой Геббельса». На средних и длинных волнах в эфире Би-би-си с немцами заговорил Томас Манн.
Радиовыступление 74-летней давности, строго говоря, не было первым — начиная с октября 1940 года Манн ежемесячно телеграфировал по просьбе Би-би-си свои краткие комментарии хода войны, предназначенные для немецкой аудитории. Из Принстона, где он читал лекции в университете и дописывал тетралогию «Иосиф и его братья», — в Лондон, где текст зачитывали в эфире по-немецки.
В марте 1941 года Манн впервые лично обратился к соотечественникам: выступления с тех пор записывали в лос-анджелесской студии Национальной вещательной компании, Эн-би-си, самолетом переправляли запись в Нью-Йорк и по телефону — в Лондон, где ее проигрывали перед микрофоном. Все ради того, чтобы люди с риском для жизни услышали голос друга: «Немецкие слушатели! Deutsche Hӧrer!»
Манна слушали в Германии, Австрии, Швейцарии, Швеции, Чехословакии. После рождественского обращения 1940 года, в котором Манн призвал немцев: «Спасите ваши души отказом верить и подчиняться вашим тиранам», в полемику с великим мастером иронии пустился сам фюрер. Последний сказал, что такие «подстрекатели», как Томас Манн, просчитались: немцы не пойдут против него и его системы, а те, что пошли бы, заперты ключами и засовами.
«Звать людей к восстанию — еще не значит верить в глубине души в их способность восстать, — писал Манн в сентябре 1942 года. — Во что я верю непоколебимо — в то, что Гитлер не сможет выиграть эту войну, и эта вера основана больше на метафизических и моральных, нежели на военных, причинах».
В ноябре 1941 года, в пору боев под Москвой, Манн сказал соотечественникам: «Распад начался». А когда Геббельс убеждал немцев, что «в случае поражения нас всех повесят на одной веревке», Томас Манн напомнил, что, в отличие от режима подлецов, «народ всегда способен начать сначала».
Вместе со многими другими Томас Манн спас немецкие честь и достоинство в пору их почти полного посрамления. 55 ежемесячных обращений было передано в эфире за годы войны; в последнем выступлении 10 мая 1945 года он сказал: «Как горько, когда ликование мира достается ценой поражения и глубочайшего унижения собственной страны!»
Слушайте все.
Радиообращение Томаса Манна, март 1941 года.
«Немецкие слушатели!
До сего дня другой голос сообщал вам то, что я хотел сказать вам из своего далека. Теперь вы слышите мой голос.
Это голос друга, немецкий голос, голос Германии, который показывает и еще покажет миру ее другое лицо, а не ту ужасную маску Медузы, в которую его втиснул гитлеризм. Это голос предупреждения, потому что предупредить вас — единственная услуга, какую немец, подобный мне, способен оказать вам сейчас. Я отношусь к ней серьезно и искренне – как к долгу. Хотя я знаю, что невозможно сделать такое предупреждение, какое бы ни было вам известно, какое бы ни жило уже давно в ваших сознании и совести, в своих основах не поддающихся обману.
Предупредить вас — значит укрепить вас в ваших собственных мрачных предчувствиях, уверить вас в том, что эти зловещие предчувствия истинны, что они оправданны. Но такое предупреждение должно быть сделано для вас, потому что только ваше пробуждение к осознанию того факта, что вы идете по чудовищно неправому пути, и есть основа надежды на то, что вы все-таки сможете сойти с него.
Скверные люди, которые руководят вами, — «скверные» в самом окончательном и глубоком смысле этого слова — хорошо знают, что несмотря на все ваши победы на душе у вас неспокойно. Вы страшитесь невозможной и неприемлемой участи надсмотрщиков над рабами, какую они вам отводят. Они знают, что вы жаждете свободы, пристойных отношений с другими народами на земле и конца ужасающе безграничной авантюры гитлеровской войны. И потому они пытаются всеми силами поднять ваш дух теми успехами, какие их преступления приносят им.
Сейчас, например, это порабощение Болгарии. Вашей прессе приходится бахвалиться: «Могущество идеи и оружия скоро сметет последнее сопротивление Новому Порядку». То есть прежде всего могущество оружия — потому что какова же идея? А идея — это насилие и подлость. Сопротивление такой идее и невыносимой деградации человечности, неизбежной в случае всеобщей победы такой идеи, далеко не сломлено.
Сопротивление живо и право; оно могущественно, цепко и несгибаемо. Имя ему — Англия, а Англия — это целый мир. Америка — еще один мир, огромные ресурсы которого будут предоставлены в распоряжение Англии во все возрастающей мере в ходе борьбы за свободу. Это ясно просто потому, что эта страна видит совершенно ясно, что борьба, возглавляемая Англией, — это и ее борьба. Слышали ли вы, что так называемый билль о ленд-лизе, закон, позволяющий оказывать всестороннюю помощь Англии, одобрен в сенате США подавляющим большинством голосов? Не сомневайтесь в этом, как не сомневаются ваши тираны, отлично знающие, что их дни сочтены, а их единственная надежда — подчинить Англию до того, как англосаксонский мир полностью разовьет свои оборонительные и наступательные мощности! Даже сейчас вы воюете не просто с Британской империей, но и на самом деле с Америкой. Мне не стоит говорить вам, что день ото дня ваша ситуация становится все более угнетающей и невыносимой. Да вы и сами это чувствуете.
Что будет с вами?
Если вы проиграете, то мстительность всего мира обрушится на вас за все, что вы причинили людям и народам. Если вы победите, если Англия падет, и даже если вы выиграете войну континентов и завоюете Запад и Восток, то неужели хоть один из вас верит, что это будет прочная победа? Такая, какая создаст порядок и какая будет приемлемой для вас и для других, — победа, после которой можно жить? Может ли один народ стать судебным приставом для других народов, полицейской армией на всем порабощенном земном шаре, в то время как другие народы будут заняты рабским трудом на расу господ? Нравственно ли это для какого-либо народа? И особенно для вас, немцы?
Об истории и человечестве можно думать сколь угодно низменно и скептически. Но поверить в то, что весь мир признает окончательную победу зла? И потерпит свое превращение в камеру гестапо, во всеобщий концентрационный лагерь, где вы, немцы, будете охранниками? Такого не сможет и величайший скептик.
Ваши лидеры осуждают сопротивление Англии и ту помощь, какую она получает от Америки, как «затягивание войны». Они требуют «мира». Те, с кого каплет кровь их собственного народа, кровь других народов, осмелились произнести это слово! Под «миром» они понимают порабощение, легализацию их преступлений и признание человечески неприемлемого.
Этого не будет.
С Гитлером не будет мира, потому что он глубинно неспособен к миру. И само это слово в его устах — не более чем грязная патологическая ложь, как и всякое слово, когда-либо произнесенное им. До тех пор, пока Гитлер и его режим поджигателей остаются у власти, вы, немцы, не будете иметь мира никогда, ни при каких обстоятельствах. Всегда, как и сейчас, вам надо будет идти вперед и вперед среди презренных дел насилия, совершаемых пусть лишь ради предотвращения мести, для того, чтобы колоссальная и все возрастающая ненависть народов не поглотила вас.
Предупредить вас, немцы, означает укрепить вас в ваших собственных мрачных предчувствиях.
Сделать большего я не могу».
http://www.novayagazeta.ru/society/67868.html
Взято отсюда