В Таджикистане активизировался процесс дерусификации фамилий. Поводом стало недавнее выступление генпрокурора республики Шерхона Салимзоды в местной прессе: он раскритиковал молодых людей, предпочитающих фамилии и отчества с русскими суффиксами, и заявил, что налицо «низкий уровень патриотического воспитания». Вскоре после этого об изменении фамилий на национальный лад заявили высокопоставленные чиновники. Насколько массовой станет эта тенденция, сказать сложно. С призывом «вернуться к корням» выступал еще в середине 2000-х годов глава Таджикистана Эмомали Рахмон. Однако многие из тех, кто отказался от фамилий на «-ов» или «-ев», впоследствии стали возвращаться к прежнему написанию, полагая, что оно более предпочтительно при поездках на заработки в Россию.

Статья генпрокурора Таджикистана, в которой шла речь о «русских» фамилиях, вышла в конце января в правительственной газете «Джумхурият» («Республика»). Как следовало из публикации, при проверках, проводившихся в сфере образования, выяснилось, что все больше молодых людей отказываются от национального написания фамилий и отчеств, предпочитая русифицированные варианты с суффиксами «-ов» и «-ев».

Так, за последние три года в государственном Коммерческом институте, по данным прокуратуры, на «русские» фамилии перешли 177 студентов, в Педагогическом университете — 113, в Медицинском университете — 223. Фамилии с русского на таджикский лад в этих вузах за тот же период поменяли лишь несколько человек.

«Такое положение дел свидетельствует о низком уровне национального и патриотического воспитания молодого поколения, — писал Салимзода. — Это является следствием слабой работы в области образования». По его словам, тенденции изменения фамилий на русский лад способствовали в том числе и представители власти.

В унисон с прокурором выступила глава правительственного комитета по языку Гавхар Шарофзода. Она заявила, что избавление от русских суффиксов в фамилиях является «национальным долгом каждого гражданина Таджикистана».

По данным TJInform, после выхода статьи Салимзоды поток граждан, обращающихся в ЗАГСы с просьбой сменить фамилию, увеличился в несколько раз (конкретных цифр агентство не приводит). На этом фоне сотрудница ЗАГСа района Зарафабад (на севере страны) даже попыталась подзаработать: с обратившихся к ней граждан — Зокирджона Юсупова и Худойберди Ортикова — она потребовала взятку в размере 700 долларов. Чиновницу задержали в момент передачи денег.

Упрекам генпрокурора вняли и члены правительства. В конце января министр сельского хозяйства Таджикистана Косим Рохбарович Косимов объявил, что возьмет в качестве фамилии имя отца и будет именоваться Косим Рохбар. Глава антикоррупционного агентства, в свою очередь, оповестил общественность, что теперь он не Фаттох Гоибович Саидов, а Абдуфаттох Гоиб. Имя и фамилию скорректировал также мэр города Курган-Тюбе (областного центра на западе страны) Шарифхон Самиев: теперь его зовут Сами Шариф.

13 февраля стало известно, что фамилии поменяли министры транспорта и здравоохранения. Первый стал именоваться Хайрулло Асозода (прежде имел фамилию Асоев), второй — Нусратулло Файзулло, ранее именовавшийся Салимовым (в качестве новой фамилии он, как и некоторые другие чиновники, взял имя отца). В министерстве здравоохранения при этом заявили, что паспортные данные чиновник поменял «с целью уважения национальных традиций».

В целом, как отмечает «Радио Озоди» (местная служба «Радио Свобода»), создавалось впечатление, что «сверху» поступило некое указание и чиновники пытаются подать пример прочим гражданам. Очевидно, пример «Его Величества» («Его Величество» / «Чаноби Оли» — неофициальный титул Эмомали Рахмона), который в свое время отрезал от своей фамилии суффикс «-ов», оказался недостаточным.

Возвращение к корням

В прошлом — до советского периода — у таджиков сформировалась довольно сложная антропонимическая система. Базовая модель представляла собой основное имя и патроним (имя отца), но помимо этого у человека могло быть и несколько дополнительных имен — например, почетное звание, указывавшее на принадлежность к определенной профессии.

После того как в Таджикистане установилась советская власть, там стала утверждаться трехкомпонентная система антропонимов (фамилия, имя, отчество). Таджикский язык был переведен на кириллицу, а фамилии стали снабжаться русскими суффиксами. В итоге у чисто таджикских фамилий, как пишет «Азия-Плюс», оказался «полулегальный» статус.

Процесс возвращения фамилиям прежнего вида, по информации «Радио Озоди», начался еще до распада СССР, в 1980-е годы. Представитель правительства Таджикистана, вспоминая то время, рассказал радиостанции, что смена фамилии неблагоприятно сказалась на его карьере. По словам чиновника (его имя радиостанция не приводит), «его вычеркивали из всех списков, будь то при выдвижении на должность выше, или желающих в загранкомандировку, потому что в глазах людей наверху он выглядел "националистом"».

Дополнительным стимулом для отказа от русифицированных фамилий стало принятие в 1989 году закона о таджикском языке. Но даже после этого первые лица страны, как отмечает «Азия-Плюс», отказываться от суффиксов «-ов» и «-ев» не спешили. По мнению агентства, сыграли роль несколько факторов: в частности, позиция «еще во многом советской бюрократии», воспринимавшей все национальное как «исламистское», а также нежелание «обижать Россию» (учитывая, что в Москве весьма пристально следят за использованием русского языка в странах ближнего зарубежья).

Однако в 2007 году президент Эмомали Рахмонов, выступая на встрече с интеллигенцией, объявил, что все же решил «вернуться к культурным корням» и поменять свою фамилию на Рахмон. Некоторые чиновники поспешили последовать его примеру: так, глава МИДа Хамрохон Зарипов, стал именоваться Хамрохоном Зарифи. От русского суффикса, по данным «Радио Озоди», тогда отказался и Муродали Алимардон — бывший председатель Национального банка, ныне вице-премьер. Инициативу поддержали на местах: в частности, глава Горно-Бадахшанской автономной области Кодир Косимов (стал именоваться Кодири Косим) и глава Согдийской области, взявший себе имя Кохир Расулзода (ранее он был известен как Абдукохир Абдурасулович Назиров).

Изначально в руководстве Таджикистана заявляли, что президентская инициатива «носит рекомендательный характер». Вскоре, однако, выяснилось, что это не совсем так. Президент Таджикистана, как сообщила его пресс-служба в конце марта 2007 года, «дал конкретные поручения ответственным работникам о таджикском имянаречении новорожденных детей». Сотрудница ЗАГСа одного из районов республиканского подчинения позднее отмечала, что в ее учреждении существует «неофициальное требование регистрировать новорожденных только с традиционными именами».

Фактор миграции

Призыв президента «вернуться к корням» тогда поддержали тысячи сограждан. Через полгода после его выступления министерство юстиции Таджикистана сообщило, что национальный облик своим именам и фамилиям вернули около четырех тысяч человек. В то же время стало известно, что имеет место и обратный процесс: те, кто отказался от русских суффиксов, позднее обращались в ЗАГСы с просьбой вернуть их обратно.

Тенденция, как признавала главный специалист управления ЗАГС Минюста Барно Насимова, связана с выездом граждан на заработки или учебу в Россию. «В России, если у нас будут фамилии с русскими окончаниями, к нам относятся более дружественно», — объясняли передумавшие граждане. Вдобавок у тех, кто отказывался от «советской» фамилии и брал вместо этого имя отца, могли возникнуть сложности с въездом и регистрацией в РФ: так, некую Шохиду Наджмиддинову, прилетевшую вместе с детьми к мужу в Россию, остановили на контроле в аэропорту и вынудили вернуться на родину. «Пограничники не пустили ее из-за того, что у ее сына Фирдавсхона Фарходзода, как они решили, нет фамилии», — сообщала «Азия-Плюс». В итоге женщина была вынуждена поменять документы своим детям.

Желающих вернуть «русскую» фамилию со временем становилось все больше. В феврале 2010 года, к примеру, по данным управления ЗАГС Минюста, с соответствующими просьбами обратились 555 человек, в феврале 2011 года — уже 858. Как отмечал, в частности, житель райцентра Пенджикент Исмоил Рустамзод, поменявший фамилию на Рустамов, ему нужен документ, который не будет вызывать лишних вопросов при выезде за рубеж. «Я просто не хочу иметь проблем», — цитировало его «Радио Озоди».

Более того, некоторые сотрудники местных паспортных служб, как сообщалось, сами же рекомендовали гражданам брать «русские фамилии», чтобы избежать накладок при выезде за рубеж и возможной путаницы в документах. С такими же рекомендациями к выпускникам выступали и администрации некоторых таджикских школ.

Уровень миграции, способствующей популярности «русских» фамилий, остается высоким. За прошлый год на заработки из Таджикистана, по данным местной миграционной службы, выехали около 800 тысяч человек. Подавляющее большинство из них отправились в Россию. Общее число мигрантов из Таджикистана на территории РФ — включая нелегалов — превышает миллион человек, их денежные переводы на родину исчисляются миллиардами долларов (в 2012 году, по оценкам Всемирного банка, они составили примерно половину ВВП Таджикистана). В самой республике при этом высок уровень бедности: по оценке министерства экономического развития, на начало 2013 года он составлял 38 процентов.

Местные эксперты на этом фоне оценивают кампанию по смене фамилий скептически. «Конечно, я приветствую решение некоторых госчиновников о смене фамилий на национальный лад, но это должно происходить осознанно и естественным путем, — говорит политолог Косими Бекмухаммад. — Да и потом, смена фамилии — это еще не все. Патриотизм и национальное самосознание, в первую очередь, чиновники должны проявлять гарантией соблюдения прав граждан в стране и за ее пределами, защитой прав тех же трудовых мигрантов». «Разве можно заявлять о патриотизме только сменой фамилии? — соглашается юрист Ойнихол Бобоназарова. — Можно ли воспитать в человеке патриотизм или пробудить чувство национального самосознания, если он не видит свое будущее? Если, еще посещая школу, он готовит себя к трудовой миграции? Если у него в голове только мысли о том, как прокормить семью?» На данный момент, по ее мнению, власти, озаботившиеся русскими суффиксами, должны решать совсем другие задачи.