Большой густонаселённый дом, с историей и привидениями, пришёл в запустение. Глава семьи, разговорчивый Сергеич, понимал, что по-старому дальше жить нельзя, но сделать ничего не мог: только важно надувал щёки, ездил жать руки соседям и говорил мудрые слова о важных вещах. Через какое-то время в доме стало натуральным образом нечего жрать.
Дядя Эмиль, который давно уже имел с остальной семьёй натянутые отношения, воспользовался удачным моментом и оформил раздел имущества: оттяпал себе западный флигель. Болтун Сергеич поломался для виду, но документы у нотариуса всё же подписал.
Вскоре после этого Сергеича сменил горластый Николаич, любитель выпить и побузить. Николаич сообщил родственникам, что сначала им будет трудно, а потом хорошо. И, что характерно обещание своё поначалу сдержал: в полном соответствии с его прогнозом жить стало очень трудно. Однако вот со второй частью программы у Николаича как-то не заладилось. Жизнь становилась всё тяжелее, а к старым проблемам добавлялись новые и новые.
Дошло до того, что власть в доме захватили предприимчивые мошенники, которых пьющий Николаич вынужден был слушаться. В некоторые комнаты дома стало не зайти: можно было банально получить нож под ребро от прописавшихся там явочным порядком бандитов. С каждым годом дом ветшал всё сильнее, а Николаич закладывал за воротник всё чаще и чаще. Мало кто из взрослых сомневался, что пройдёт ещё несколько лет и их дом пустят под снос, а его обитателей отправят в новую жизнь — бомжевать. На людях Николаич ещё как-то бодрился, но трезветь ему уже явно было страшно.
В этот критический момент дела в свои руки взял дядя Володя. Он сначала по-тихому отправил на почётную пенсию Николаича, а потом закатал рукава и начал решать накопившиеся за десятилетия безвластия проблемы. Дал конкретных тумаков бандитам и — несмотря на многочисленные угрозы в свой адрес — выгнал их из дома поганой метлой. Разогнал энергичными поджопниками мошенников, приноровившихся было при Николаиче класть себе в карман все зарабатываемые обитателями дома деньги. Привёл в чувство отдельных жильцов, которые перестали следить в своих комнатах за порядком, заставил их разгребать гадюшники. Снова начал покупать еду и лекарства для пожилых обитателей дома, затеял большой ремонт.
Соседи, которые о вечно пьяного Николаича разве что ноги не вытирали, получили пару раз по морде и перестали воровать сложенные во дворе дрова. Жизнь в доме стала потихоньку налаживаться.
Казалось бы: хэппи энд. Главные проблемы решены, текущие проблемы решаются. Будущее выглядит пусть не безоблачным, но всё же достаточно светлым. С чёрной безнадёгой нищих времён Николаича даже сравнения никакого нет. Однако некоторые жители дома всё же ворчат.
У них появилось время и деньги на походы в гости. И они начали возмущаться. Почему в соседнем доме, в котором две немецкие семьи вот уже лет пятьдесят спокойно живут, в сортирах стоят элитные раковины и дорогие унитазы. Почему в коридоре — в котором вовсю идёт ремонт — пол вечно покрыт пылью. Почему периодически протекает водопровод, который Сергеич чинил едва-едва, а Николаич не трогал вообще. Зачем выделили дяде Тарасу деньги на организацию тренажёрного зала, если дядя Тарас наверняка при покупке гантелей что-нибудь положит себе в карман. Почему дали пару раз ремнём по попе студенткам, которые в знак протеста против дяди Володи наложили большую кучу прямо на кухонный стол…
Нет, их претензии можно понять. Действительно, у нас дома до сих пор местами довольно грязно. Многие коммуникации требуют ремонта, а морды некоторых жильцов так и просят хорошего кирпича. Дом большой и проблем в нём — выше крыши.
Однако всё же дядя Володя сумел уберечь дом от казавшегося неизбежным сноса, отремонтировать там покосившиеся стены и навести в доме минимальный порядок. Поэтому когда размахивающая айфонами школота заявляет мне, что дядя Володя занимается домом вот уже двенадцать лет, а не сделано ровным счётом ничего, мне остаётся только развести руками. Реальная жизнь — это не компьютерная игрушка, в которой можно решить все проблемы за несколько дней игры.