Кино такое могло бы быть.
Про наш четырнадцатый век. Про Москву, про Орду.
Есть, допустим, главный герой. Красавец, дружинник, любимец князя.
Все у него хорошо, духоподъемно. Древняя Русь с колен поднимается. Жена любимая. Или, допустим, жена умерла, а он один, как это модно теперь, растит дочку.
И тут баскаки приехали. Дань собирают.
И что-то они такое сделали - может, сожгли чей-то двор, а может, и над детьми издевались, - что главный герой не сдержался.
Выступил, как мы бы сейчас сказали.
Ему, конечно, прилетает в ответ.
Но не ему самому.
А жене. Или дочке.
В этот момент герой вроде бы должен схватить меч - и, пылая яростью благородной, вместе с возмущенным народом..
В общем, мы ждем мощного, голливудского экшена - с наказанием злодеев и торжеством правды.
А его нет - торжества.
Есть другое.
Князь говорит ему: давай-ка ты, дорогой, сначала скажешь народу, что все у тебя хорошо, что жену твою - ну или дочку - не трогал никто, все с ней в порядке.
Просто она сама упала из окна терема - а теперь, значит, к теще уехала в Суздаль.
Лечиться. Надолго. Насовсем.
Нам же нужно народ успокоить, сам понимаешь.
У нас с баскаками евразийское партнерство, дружба народов и общая тысячелетняя духовная цивилизация.
Так что иначе никак.
Ну а потом я тебя им отдам.
Уважаемые же люди, и очень просят.
Ну, герой в отчаянии хрипит что-то типа: а как же наша Древняя Русь, вставшая с колен?
Э, милый, насчет колен я не знаю, но до стояния на Угре у нас еще 150 лет.
Давай подождем 150 лет, хорошо?
И я тебе обещаю, что через 150 лет в твоем деле точно победит справедливость.
А пока клади меч - и в Орду.
Герой, может, посопротивляется немного, а потом пойдет.
И умрет.
Потому что духоподъемные сказочки сказочками, а баскакам хамить не надо, особенно когда они делом заняты.
Не грози, в общем, евразийскому централу, попивая квас у себя в тереме.
Могло бы быть такое кино.
Но не будет.
Может, и слава Богу.
Киношники же тоже люди.
Им тоже хочется жить.