Depeche Mode has long been one of my most loved bands. If you didn’t already know I won a contest and went on tour with DM which ended up as the movie Depeche Mode 101. You can see me in it as a young mohawked 17 year old. I personally feel there best work was when Alan Wilder was in the band so it was so very nice to see he took the stage this yesterday with his old mates.

Former Depeche Mode keyboardist Alan Wilder appeared on stage with the British synth pop band for the first time in 16 years…. Wilder appeared with the band during the encore to help perform “Somebody,” which appears on 1984’s Some Great Reward. “Dave contacted me a few weeks back and asked if I’d be willing to join them on-stage,” Wilder wrote on his website on Thursday (Feb. 18). “He assured me that everyone in the band was into the idea. I was very happy to accept, especially as it was all in a good cause and we were long overdue some kind of reunion of this sort. “It was great to see everyone again and catch up a bit, and it was also the first time I have actually ‘seen’ Depeche Mode perform!” – chartattack.com

via Maurice Roy

ВГТРК представляет очередную акцию в поддержку сборной России "Мы - чемпионы". Музыкальные коллективы из регионов России исполняют знаменитую песню We Are The Champions. На очереди - Республика Саха (Якутия), Государственный театр эстрады.

Смотреть здесь.

А ПК-жизнь налаживается! Выходит на PC (и только на PC) этой осенью, обещают более продвинутую дипломатию, изменения в боевой системе и новый движок. Ну и социальные фишки, без этого на ПК никак нельзя.

Кстати, осенью ж еще и версия для Facebook выйдет, бету летом обещают.

Finally we get the chance to literally lay a track down. The Noteput interactive music table was concocted by a pair of German design students back in October of last year, but watching it in action is still a mesmerizing experience. Employing a simple camera beneath the surface, the table can tell what notes you're placing upon it and play them back -- individually when you position them or as a group once you hit the big play button. The coolest feature for us is the ability to loop playback and replace notes on the fly. It's like being a really old school kind of a DJ. Click past the break to see what we mean.

Mommy, Why is There a Server in the House? Paperback – December 14, 2007

Экспериментатор, электронщик, концептуалист, полжизни проживший в солнечной Калифорнии. От кого угодно можно было ожидать злободневности и актуальности, только не от музыканта, певшего когда-то о мальчиках в теннисных туфлях и коралловых рифах далеких стран. Тем не менее самые радикальные, самые бескомпромиссные песни пишет сегодня он. Василий Шумов, лидер группы «Центр». Человек без прошлого, как он сам себя называет.

— Вы сменили добрый десяток стилей. Рэп, новая волна, электронный авангард, романтические баллады… И вот теперь — песни о «демократии супермаркета», «быдле с деньгами» и непотопляемых депутатах. Довольно неожиданный поворот.
— Было бы странно заниматься сейчас тем же, чем тридцать лет назад. Я всегда старался быть актуальным автором, есть такое понятие в современном искусстве. А актуальный автор — человек без прошлого. У меня тоже нет прошлого, каждый новый альбом как бы обнуляет все предыдущие достижения. Ты хорош ровно настолько – насколько хорош твой новый альбом. В смысле карьеры (деньги, слава, регалии) это мне повредило. Некоторые музыканты, которые начинали одновременно со мной, давно уже стали звездами. Теперь они празднуют юбилеи во дворцах культуры и спорта, получают правительственные награды, становятся национальными иконами. Секрет прост: когда-то в молодости они нашли свою фишку и успешно ее эксплуатируют. Как харАктерный актер в театре, который всю жизнь играет один характер, один тип, по сути, одну роль. В основе этой стратегии нормальные желания обывателя: разбогатеть, достичь статуса, обеспечить себе спокойную старость. Но нужно все-таки определиться, кто ты: человек искусства или председатель колхоза, который озабочен строительством хлева и прокладкой дороги? С открывшимися новыми возможностями выяснилось, что у нас большинство музыкантов - хозяйственники. Они бьются над тем, чтобы им на даче дорогу заасфальтировали. А я двадцать лет прожил в Калифорнии, где изучал видео-арт, новую медию, техно-арт. Совсем другая судьба и интересы совсем другие. 
— Актуальным автором сделала вас Америка?
— Эти мысли появились у меня задолго до отъезда. Было мне тогда лет пятнадцать, в школе еще учился. Если помните, в СССР выходило много книг, разоблачающих западное искусство. Одну из них, которая называлась «Модернизм», я купил. Черная такая, в суперобложке. Там критически разбирались всякие измы: сюрреализм, концептуализм, гиперреализм. То есть все, что было актуально тогда на Западе. Я читал об этих художниках и понимал, что хочу быть, как они. Прошло тридцать лет, и, похоже, я таким стал. По образу жизни, по подходу к искусству.
— Нет ли тут противоречия? Вот вы актуальный автор, держите руку на пульсе времени. Но тогда надо признать, что большинство наших с вами современников совершенно не современны. Потому что в музыкальных и литературных кругах Шумов котируется очень высоко, а массовой популярности как не было, так и нет.
— Желание массово прославиться – удел слабоумных. Какая там популярность, что вы. Я тут недавно был в редакции «Комсомолки». У них на подъезде до сих пор висят ордена ленинские и вывеска «Комсомольская правда». Все как раньше, хотя комсомола вроде бы нет и вообще времена другие. Оказывается, в свое время был проведен опрос среди читателей на тему: «Стоит ли менять название?» Два процента высказались за то, что бы поменять, потому что оно ассоциируется с ужасами советской эпохи. Еще два процента сказали: «Не надо. Это ведь наша история, мы привыкли». А девяносто шести процентам вообще было по барабану. Главное, чтоб в их частную жизнь не лезли. Там проблемы и ценности совсем другие: модную тачку купить или дочку в престижную школу устроить. Пока в супермаркете есть колбаса, никаких телодвижений с их стороны не будет. Спрашивается: как можно ориентироваться на таких людей, на эти 96% потребительского балласта? И зачем? 
— А на что тогда ориентироваться, по-вашему?
— На себя, на то, что говорит твое сердце. Оно может говорить что угодно, у каждого свое, но когда совсем молчит – это смерть. Много лет подряд искусство занималось формой. И вот наконец форма достигла своего потолка. Пора вспомнить о втором элементе искусства — о содержании. Этой идее и посвящен мой последний альбом «Творческая акция. Содержание». Условно говоря, мой, потому что это совместный труд. В нем участвовало множество известных людей. Михаил Борзыкин, Олег Нестеров, Дмитрий Шагин, Александр Ф. Скляр, «Би-2», «отЗвуки Му», «Пахом», «Барто», «The Vivisectors» и просто хорошие молодые ребята, которых я нашел с помощью социальной сети myspace. Записать такой проект в Лос-Анджелесе невозможно. Все, с кем я говорил в Москве про акцию «Содержание», про эту мою идею, сразу поняли, о чем речь. Не нужно ничего объяснять. Если б я попытался объяснить то же самое американским музыкантам, они просто не поняли бы. В английском даже нет точного эквивалента слову «содержание».
— А «content»?
— Это не то, это наполнение, а не смысл. Идея «Содержания» появилась у меня именно здесь, в Москве. В первый раз за последние двадцать лет я со своей мамой встречал Новый год. Сидели смотрели телевизор, новогоднее шоу. Я много лет жил в Америке и не знаю, кто эти люди на экране. Понятно, что если их показывают по главным каналам, значит, это звезды. Значит, они чем-то замечательны, но вот чем? И тут я уловил, что у них общего: отсутствие содержания. Красиво одеты, причесаны, машут бенгальскими огоньками, кидают конфетти, лобзаются друг с другом, чокаются шампанским… А внутри пустота, никакого содержания нет. Так и появилась идея. 
— Возможно ли это: с конфетти, с бенгальскими огонечками, да еще в придачу и с содержанием…
— Думаю, что возможно. Форма может быть любой, в том числе и такой. Когда меня спрашивают: «Василий, а вы занимаетесь шоу-бизнесом?», приходится отвечать: «Да». Да, я тоже выступаю в клубах, выпускаю альбомы, снимаю клипы, гастролирую. Все как у любого попсовика, у какого-нибудь бойз-бенда. Формально площадка та же. Поэтому меня сравнивают с деятелями шоу-бизнеса. И удивляются: где чес по провинции, где место в топе, где жесткая ротация по радио и ТВ? Нет и не будет. Форма моего творчества пересекается со всей этой шушерой, а цели совершенно иные. 
— Какие же?
— Знаете, как определить ценность артиста? Некоторые в долларах определяют. Но я поддерживаю идею, что ценность не в количестве проданных альбомов или успешном чесе, а в том, сколько людей стали музыкантами под твоим влиянием. Идеальная группа с этой точки зрения – «The Velvet Underground». Их первые концерты посещали единицы, залы были почти пустые. Но почти каждый, кто был в зале, вдохновившись, создал потом свой ансамбль. После концертов ко мне иногда подходят люди и говорят: «Благодаря вам я стал заниматься искусством. Если б не вы, я был бы сейчас директором овощной базы». Результат выражается не в долларах и почетных званиях, а в таких людях. 
— Как вы думаете, кто слушает ваши песни? Взять, например, «Смену поколений» из предыдущего альбома. Старики к такой музыке не привыкли, а тинэйджерам, я думаю, не очень интересны проблемы пожилых людей, которые не могут найти работу.
— Неинтересны сейчас, но очень скоро станут интересны. О том и песня: «После тридцати для вас двери закрываются. Смена поколений это называется». Это же их будущее. Посмотрите объявления о приеме на работу. В каждом втором оговорен возраст: до тридцати. А иногда и до двадцати пяти. В Америке такое невозможно, тут же засудят за дискриминацию. Возраст не является причиной не принять человека на работу или платить ему меньше. А кто слушает… Не знаю. Целевую аудиторию я не просчитывал. Думаю только, что это люди неравнодушные. 
— И все-таки уж больно неожиданно. Даже теоретически не могу себе представить поп-музыканта, поющего о вопросах найма на работу. 
— Подождем лет пять. Думаю, что появится много песен на эту тему. Но у меня не было такой задачи: ударить кулаком по столу, потребовать справедливости. Я занимался тем же, чем и всегда — воплощением идеи, пришедшей в голову. Как написалась песня «Смена поколений»? Будучи на гастролях в Москве пару лет назад, я зашел в гости к своим знакомым. Пили на кухне чай. Допиваю и смотрю: чашка внутри в мелких трещинках. Ей лет тридцать, наверно, а вот не выбросили, хранят. Я запомнил эти трещинки. В Америке даже представить себе невозможно, чтобы пили из таких чашек. Как вспышка в мозгу – эти трещинки… И еще одна картинка из той же поездки. Утром выхожу во двор. Бабушка прикармливает бездомных собак. Вынесла им пакет с куриными косточками и кормит. А у меня в свое время в Лос-Анджелесе была овчарка. И я знаю, что мой пес не мог есть куриные кости, давился ими. «Как же так?», – спрашиваю друзей. А они смеются. «Это нормальные собаки, - говорят, - русские. Эти не подавятся. Жрут все». И снова вспышка. Как на фотоаппарате, зафиксировалась картинка. И когда я стал писать текст, все всплыло: «Кормите во дворе кошек и дворняжек. Гоняйте чаи из треснувших чашек». 
— Это вас так поразило по контрасту с американской жизнью. А поживете здесь еще годик и перестанете замечать. Глаз замылится. Не боитесь, что будет не о чем писать?
— Не боюсь. Для актуального автора важно жить одним днем. Не строить планов, не бояться будущего. Планы – это от страха будущего. 

"Как-то в 1980-е после записи очередного альбома, я ощутил полную пустоту. Ни одной новой идеи, ничего. Подумалось: «А что если это — всё?» Бывает же так, что человек исписался. Бензин кончился, машина ни с места. И что делать? Это как смерть. Я ведь ничем другим не могу заниматься, кроме писания и продюсирования песен. Несколько дней думал об этом, переживал. А потом за жизненной суетой забыл. И незаметно так стал вновь наполняться впечатлениями, замыслами, идеями. Пошли новые песни. С тех пор я ничего не боюсь. Что-то будет. Не бывает так, что бы ничего не было."